Постер фильма "Древнейшая профессия в мире" (1967 г.)
Немного наивная комедия из 6 новелл, о "развитии " профессии от первобытного строя и до будущего.
Рекомендую для просмотра.
Современное значение "первая древнейшая" появилось с легкой руки Р.Киплинга в рассказе "В городской стене" (1889 г.) персонаж, который сравнивается с древнегреческими гетерами - Лалун (Лалан). С первого упоминания Лалун характеризуется, как представительница первой и древнейшей профессии, а следующая фраза объясняет, что прапрародительницей Лалун была Лилит. Первая жена Иисуса.
Общепризнанная версия. Хотя, справедливости ради, стоит упомянуть поэта Генри Бука ,его произведение "О надувательстве" (1792) . Надувательство - обман, он считал древнейшей профессией в мире.
У.Стрэнг "Лалун" (1900)
Но вернемся на родные просторы.
Считается, что профессиональная проституция в России возникла во второй половине XVII века. В средневековых источниках есть упоминания о "бродячих женщинах" занимающихся проституцией. В 1649 г. Алексей Михайлович издал Указ, где обязал городскую стражу следить ," чтобы на улицах бляди не было".
"Беречь накрепко, чтобы в городе, на посаде, и в уезде... и в деревнях разбоев, и татьбы, и грабежу, и убийства, и корчем, и блядни, и табаку ни у кого не было; а которые люди учнут каким воровством воровать, грабить, разбивать и красть или иным каким воровством промышлять и корчмы, и блядни, и табак у себя держать, тех воров служилым людям велеть имать и приводить к себе в Ярославль и сыскивать про их воровство всякими сыски накрепко."
Это из наказа ярославскому воеводе от 1697 . Это уже Петр Алексеевич. Обратите внимание, что блуд приравнивается к воровству, грабежу, разбою . За это пороли на площадях .
Хотя считается, что до Петра I проституции, как профессии , на Руси не существовала, но естественно она была в зачаточном состоянии , в отличии от Запада, где эта индустрия была поставлена на широкую ногу.
Все изменилось благодаря реформам Петра, начавшего рубить окно в Европу. Во время строительства новой столицы в Петербурге оказалось много оторванных от домашнего очага мужчин (строители, солдаты, иностранные специалисты и пр.) Женщин на строительстве города было мало и они пользовались огромным спросом - чем и воспользовались самые "продвинутые" из них.
Особо ценились иностранки. Они выгодно отличались от местных манерами и нарядами. Хотя проституция все еще осуждалась властью и религией, но это не мешало ей развиваться. К середине XVIII века стали появляться и публичные дома.
Самым скандально известным было заведение немки Анны Фелкер, по прозвищу Дрезденша.
В 22 года она прибыла в Россию и поступила в услужение к майору Бирону. Официально горничной, а реально она оказывала услуги совсем другого плана.
Спустя год она выходит замуж за Фридриха Фелкера. Вскоре Фридриха призвали на воинскую службу и он уехал, а Анна решила подзаработать на сводничестве и превратила свою квартиру в бордель, а подружек иностранок, решивших тоже поучаствовать в этом деле у нее хватало.
Вернувшись со службы, и увидев, во что превратился его дом, Фридрих подал на развод, обвинив Анну в измене и вскоре его получил.
Анна особо и не горевала, тропинка была уже протоптана. Быстро сориентировавшись, она поставила дело на широкую ногу. Сняла дом на Вознесенском проспекте - великолепная локация, с одной стороны проспекта Английская набережная, Большая Морская (Морская слобода), а с другой казармы Измайловского полка. В основном Анна выписывала себе девушек из Европы и что не маловажно они часто менялись. Свое заведение она назвала "Модный дом", но в городе все его знали как "Веселый".
Посещение дома удовольствие не из дешевых. Кроме средних чинов Веселый дом посещали и высшие слои общества.
В детстве, как и многие, читал исторический роман "Мирович", там этому Веселому дому посвящена глава.
Слово Григорию Данилевскому, автору романа. Он и жил в XIX веке, что от времени описываемых событий не так далеко.
"Какими судьбами? Вот не ожидал! – воскликнул оперившийся в Петербурге и бывший в, эту минуту точно на крыльях Ушаков.
– По службе; как и ты, разумеется, с поручением! – ответил, отвернувшись от него, Мирович.
– Ну, и гут, хохландия; значит, запылим! Хочешь, пойдём, сокрушим по маленькой? финансы в авантаже … Откуда в сей момент?
Мирович указал назад, за церковь.
– От Дрезденши? – спросил, не спуская с него весёлых, навыкате, смеющихся глаз, Ушаков.
– От какой Дрезденши?
– Так ты Дрезденши не знаешь? шреклих!. вот невинность, недоросль из Чухломы…
Мирович был не рад этой встрече и нетерпеливо поглядывал в ближайший переулок.
– Голоден? – спросил, будто что-то вспомнив, Ушаков. – Желаешь, кстати, и черепочек раздавить? Желаешь, так угощу и расскажу…
– Кошелёк забыл, – ответил Мирович.
– Эк, дура, дура, девка Тимофевна! – насмешливо сказал обыкновенно уступавший и благоговевший перед сдержанным Мировичем Ушаков. – А ещё офицер прозывается! Срам и всему воинству обида… Parole d'honneur… He масонство ли воспрещает?.. Так и я, смею доложить, с этого месяца масон, хотя и не принадлежу к вашему lata observantia… Дрезденши не знает! Пойдём же; на угощение товарища и у нас хватит казны… Вон Дрезденша!..
И он, обернувшись, подмигнул с набережной на красный фонарь особого подъезда в доме князя Леона Грузинского, неосвещённая часть окон которого глядела на Вознесенский проспект, а другая, в весёлых огоньках, была обращена на берег Глухой реки (ныне Екатерининский канал).
– Дрезденша, рыцарь ты мой, она же и Фёлькнерша, это вот что! и ты сию комедиянтскую фабулу послушай! – лихо выпрямившись, сказал Ушаков, замедлясь у красного фонаря. – Жила она при покойной государыне не здесь, а подалее, в доме Белосельского-Белозёрского. Не повезло только ей тогда. Спознала государыня Елисавета Петровна добронравная, что в вольный дом, в австерию, к Дрезденше, множество статских и чуть не вся гвардия ездят, не только на бильярде али в кегли забавляться, но и ради чего иного. Была тут другая, Василий Яковлич, приманка: аки бы для музыки и в услужение мужеска пола посетителей было у неё немало иноземных и здешних девиц, да все, душечка, ахтительные красавицы… На бандорах, гитарках играли, пели и плясали… Окромя же того, на вечеринки к Дрезденше, с другого хода, стали ездить, надо тебе тоже сказать, не одни мужчины, а и барыни-модницы, на свидание с мил-дружками, в тайности от своих мужей. Ну, королевич ты мой, ревнивые глаза ан видят ещё подальше орлиных!.. Донесли о том государыне. А Елисавет-Петровна, сам ты знаешь, как любила такие явные дурости да шаматонства…
– Что ж она? – спросил Мирович.
– Отдала престрогий приказ… И вся сия потайная и противная аки бы добрым нравом торговлишка кончилась, братец ты мой, плохо, не токмо для Дрезденши, а и для других. С нею пострадала и всем любезная Амбахарша, её землячка, в Конюшенной, и шведская поручица Делегринша, на Литейной. Но паче всех скоп лютости упал на Дрезденшу! Её выслали за границу, а всех её соблазнительниц земфир, без жалости, отправили на прядильный двор, в Калинкину деревню. Кабинет-министр Демидов производил тогда следствие, и многие важные модники и барыни-щеголихи сильно притом поплатились. По именному повелению государыни астронома Попова да асессора мануфактур-коллегии Ладыгина отлучили от церкви, а потом повенчали в соборной Казанской церкви, да с такими красавицами, что те молодчики и не спохватились…
– Не слыхал я про то, – сказал Мирович.
– Где тебе слышать! Ты тогда ещё в бабки играл. Да не только посетители – офицеры, поставленные на часах у заключённых на прядильном дворе девиц, и те не устояли против лукавого, ударились в волокитство на карауле, захотели бандор и гитарок послушать, песенкой побаловаться, и за то подвергались также немалому афронту и несчастью. Так вот тебе, сударь, кто Дрезденша…
– Но из-за чего ж, из-за чего? – вдруг уцепился Мирович. – Не может быть, чтобы даром всё это… мало ли куда вне фронта гвардия ходила и ходит… Кому какое дело?
– Правду ты сказал, Василий! Всегда справедлив и прозорлив! – приятно удивясь, ответил Ушаков. – Были и другие резоны… Искали, не хаживал ли к этим восхитительницам близкий в то время к другой особе повыше – Бутурлин… Ну, помощница Дрезденши, Лизута Чёрная, под кошками и покаялась…(с)
И действительно, Анна, на допросе в Петропавловской крепости, выложила все, что знала.
За три недели было арестовано около 500 иностранок и 15 русских девиц. Места для всех в Петропавловке не хватало и всех девиц перевели в Калинкин дом, бывшая шпалерная фабрика .
Бизнес-центр "Калинкинъ"
Впервые Калинкин дом упоминается , как больница в Указе Елизаветы Петровны от 1750г." О поимке и приводе в главную полицию непотребных жен и девок" Калинкинская больница - первая в России венерологическая клиника. После проведенного следствия все иностранные проститутки были высланы за границу, а русских сослали в Оренбургскую губернию.
Неожиданно эта история наделала в Европе много шума и прогрессивная общественность осудила "драконовскую" расправу над бесправными женщинами. Да и все знали, что Елизавета Петровна сама не ангел в амурных делах.
По прошествии пары-тройки лет, все вернулось на круги своя.
Постепенно проституция была узаконена. Павел Петрович, как страстный любитель порядка и мундиров в частности, обязал носить проституток желтые платья. А над входом в публичный дом зажигать красный фонарь.
Но задолго до него , в Древней Греции проститутки должны были красить волосы в светлы ( желтый) цвет волосы, а над их жилищем должен был висеть красный фаллос. Все имеет давние исторические корни.
Вот и "Заменительный билет" в народе называли желтым.
Конкуренция среди жриц любви была не шуточная. Это и содержанки. "Простушки" это ,как правило прислуга, выходцы из деревень. Модистки, белошвейки. Девушки из кондитерских. Женщины из мира театра. Хористки, танцовщицы.
Слово "хористка"означало и профессию и репутацию.
"Бедной девушке краса - смертная коса", П.А. Федотов, 1846. Третьяковская галерея, Москва
Вся аллегория картины в левом нижнем углу. Мышь и мышеловка.
Вот, что писал анонимный автор в очерках о проституции в Петербурге "Встают они поздно катаются по Невскому в каретах и выставляют себя на показ во французском театре"
Николай Павлович полностью узаконил проституцию. Т.е. государство брало эту отрасль под свой контроль.
Были прописаны правила открытия и содержания публичных домов. Четко регламентировался медицинский осмотр. Работницы публичных домов имели вместо паспорта "желтый билет", панельные имели "желтый талон".
За нарушение правил - заключение в Калинкин дом. В обязанности проституток, особенно талонных, было вменено регулярное посещение бань. Так проституция стала официальной профессией, публичные дома платили налоги.
В общем и целом, власти относились к проституткам лояльно.
На медосмотр можно было приходить под вуалью.
Из Правил содержательницам борделей, утвержденных министром внутренних дел 29 мая 1844 года:
1. Бордели открывать не иначе как с разрешения полиции.
2. Разрешение открыть бордель может получить только женщина от 30 до 60 лет, благонадежная.
8. В число женщин в бордели не принимать моложе 16 лет...
10. Долговые претензии содержательницы на публичных женщин не должны служить препятствием к оставлению последними бордели...
15. Кровати должны быть отделены или легкими перегородками, или, при невозможности сего по обстоятельствам, ширмами...
20. Содержательница подвергается также строгой ответственности за доведение живущих у ней девок до крайнего изнурения неумеренным употреблением...
22. Запрещается содержательницам по воскресным и праздничным дням принимать посетителей до окончания обедни, а также в Страстную неделю.
23. Мужчин несовершеннолетних, равно воспитанников учебных заведений ни в коем случае не допускать в бордели",
Образ падшей, нашел широкое отражение в искусстве конца XIX начала XX веков. Писали от них Достоевский, Толстой, Чехов, Куприн и др. В них видели, в первую очередь социальных жертв, готовых торговать своим телом, что бы прокормить себя и своих близких. Вокруг этих женщин образовывается некий ореол мучениц, выброшенных на обочину жизни.
Одно из лучших стихотворений А.Блока " Незнакомка" описывает даму легкого поведения выбравшуюся на свой промысел в Озерки. Дачное место, кто не знает. После того, как это стихотворение было опубликовано (1906 ),оно стало очень популярным и зачастую на свой вопрос "Как Вас зовут?" клиент слышал - Незнакомка.
Скандальная картина Ивана Крамского "Неизвестная" из той же оперы. Перед нами девушка, явно семитских кровей и ее профессия не вызывает сомнения.
Как в России часто бывает - искусство достучалось до обывателя. И спасением падших стали заниматься неравнодушные граждане считая, что выполняют некую миссию.
Примеров много. Приведу лишь один пример. Известная личность - лейтенант Шмидт, Петр Петрович, в 1889 г. он сочетался законным браком с известной проституткой со стрелки Васильевского острова Доминикой Павловой.
Его сослуживцы не одобрили данный поступок, мягко сказано, и в том же году Петр Шмидт выходит в отставку.
Отец, узнав о женитьбе сына на проститутке скоропостижно умирает .
Последовала революция, а это и новые отношения к первой древнейшей.
Первая древнейшая профессия в РИ.
Постер фильма "Древнейшая профессия в мире" (1967 г.)
Немного наивная комедия из 6 новелл, о "развитии " профессии от первобытного строя и до будущего.
Рекомендую для просмотра.
Современное значение "первая древнейшая" появилось с легкой руки Р.Киплинга в рассказе "В городской стене" (1889 г.) персонаж, который сравнивается с древнегреческими гетерами - Лалун (Лалан). С первого упоминания Лалун характеризуется, как представительница первой и древнейшей профессии, а следующая фраза объясняет, что прапрародительницей Лалун была Лилит. Первая жена Иисуса.
Общепризнанная версия. Хотя, справедливости ради, стоит упомянуть поэта Генри Бука ,его произведение "О надувательстве" (1792) . Надувательство - обман, он считал древнейшей профессией в мире.
У.Стрэнг "Лалун" (1900)
Но вернемся на родные просторы.
Считается, что профессиональная проституция в России возникла во второй половине XVII века. В средневековых источниках есть упоминания о "бродячих женщинах" занимающихся проституцией. В 1649 г. Алексей Михайлович издал Указ, где обязал городскую стражу следить ," чтобы на улицах бляди не было".
"Беречь накрепко, чтобы в городе, на посаде, и в уезде... и в деревнях разбоев, и татьбы, и грабежу, и убийства, и корчем, и блядни, и табаку ни у кого не было; а которые люди учнут каким воровством воровать, грабить, разбивать и красть или иным каким воровством промышлять и корчмы, и блядни, и табак у себя держать, тех воров служилым людям велеть имать и приводить к себе в Ярославль и сыскивать про их воровство всякими сыски накрепко."
Это из наказа ярославскому воеводе от 1697 . Это уже Петр Алексеевич. Обратите внимание, что блуд приравнивается к воровству, грабежу, разбою . За это пороли на площадях .
Хотя считается, что до Петра I проституции, как профессии , на Руси не существовала, но естественно она была в зачаточном состоянии , в отличии от Запада, где эта индустрия была поставлена на широкую ногу.
Все изменилось благодаря реформам Петра, начавшего рубить окно в Европу. Во время строительства новой столицы в Петербурге оказалось много оторванных от домашнего очага мужчин (строители, солдаты, иностранные специалисты и пр.) Женщин на строительстве города было мало и они пользовались огромным спросом - чем и воспользовались самые "продвинутые" из них.
Особо ценились иностранки. Они выгодно отличались от местных манерами и нарядами. Хотя проституция все еще осуждалась властью и религией, но это не мешало ей развиваться. К середине XVIII века стали появляться и публичные дома.
Самым скандально известным было заведение немки Анны Фелкер, по прозвищу Дрезденша.
В 22 года она прибыла в Россию и поступила в услужение к майору Бирону. Официально горничной, а реально она оказывала услуги совсем другого плана.
Спустя год она выходит замуж за Фридриха Фелкера. Вскоре Фридриха призвали на воинскую службу и он уехал, а Анна решила подзаработать на сводничестве и превратила свою квартиру в бордель, а подружек иностранок, решивших тоже поучаствовать в этом деле у нее хватало.
Вернувшись со службы, и увидев, во что превратился его дом, Фридрих подал на развод, обвинив Анну в измене и вскоре его получил.
Анна особо и не горевала, тропинка была уже протоптана. Быстро сориентировавшись, она поставила дело на широкую ногу. Сняла дом на Вознесенском проспекте - великолепная локация, с одной стороны проспекта Английская набережная, Большая Морская (Морская слобода), а с другой казармы Измайловского полка. В основном Анна выписывала себе девушек из Европы и что не маловажно они часто менялись. Свое заведение она назвала "Модный дом", но в городе все его знали как "Веселый".
Посещение дома удовольствие не из дешевых. Кроме средних чинов Веселый дом посещали и высшие слои общества.
В детстве, как и многие, читал исторический роман "Мирович", там этому Веселому дому посвящена глава.
Слово Григорию Данилевскому, автору романа. Он и жил в XIX веке, что от времени описываемых событий не так далеко.
"Какими судьбами? Вот не ожидал! – воскликнул оперившийся в Петербурге и бывший в, эту минуту точно на крыльях Ушаков.
– По службе; как и ты, разумеется, с поручением! – ответил, отвернувшись от него, Мирович.
– Ну, и гут, хохландия; значит, запылим! Хочешь, пойдём, сокрушим по маленькой? финансы в авантаже … Откуда в сей момент?
Мирович указал назад, за церковь.
– От Дрезденши? – спросил, не спуская с него весёлых, навыкате, смеющихся глаз, Ушаков.
– От какой Дрезденши?
– Так ты Дрезденши не знаешь? шреклих!. вот невинность, недоросль из Чухломы…
Мирович был не рад этой встрече и нетерпеливо поглядывал в ближайший переулок.
– Голоден? – спросил, будто что-то вспомнив, Ушаков. – Желаешь, кстати, и черепочек раздавить? Желаешь, так угощу и расскажу…
– Кошелёк забыл, – ответил Мирович.
– Эк, дура, дура, девка Тимофевна! – насмешливо сказал обыкновенно уступавший и благоговевший перед сдержанным Мировичем Ушаков. – А ещё офицер прозывается! Срам и всему воинству обида… Parole d'honneur… He масонство ли воспрещает?.. Так и я, смею доложить, с этого месяца масон, хотя и не принадлежу к вашему lata observantia… Дрезденши не знает! Пойдём же; на угощение товарища и у нас хватит казны… Вон Дрезденша!..
И он, обернувшись, подмигнул с набережной на красный фонарь особого подъезда в доме князя Леона Грузинского, неосвещённая часть окон которого глядела на Вознесенский проспект, а другая, в весёлых огоньках, была обращена на берег Глухой реки (ныне Екатерининский канал).
– Дрезденша, рыцарь ты мой, она же и Фёлькнерша, это вот что! и ты сию комедиянтскую фабулу послушай! – лихо выпрямившись, сказал Ушаков, замедлясь у красного фонаря. – Жила она при покойной государыне не здесь, а подалее, в доме Белосельского-Белозёрского. Не повезло только ей тогда. Спознала государыня Елисавета Петровна добронравная, что в вольный дом, в австерию, к Дрезденше, множество статских и чуть не вся гвардия ездят, не только на бильярде али в кегли забавляться, но и ради чего иного. Была тут другая, Василий Яковлич, приманка: аки бы для музыки и в услужение мужеска пола посетителей было у неё немало иноземных и здешних девиц, да все, душечка, ахтительные красавицы… На бандорах, гитарках играли, пели и плясали… Окромя же того, на вечеринки к Дрезденше, с другого хода, стали ездить, надо тебе тоже сказать, не одни мужчины, а и барыни-модницы, на свидание с мил-дружками, в тайности от своих мужей. Ну, королевич ты мой, ревнивые глаза ан видят ещё подальше орлиных!.. Донесли о том государыне. А Елисавет-Петровна, сам ты знаешь, как любила такие явные дурости да шаматонства…
– Что ж она? – спросил Мирович.
– Отдала престрогий приказ… И вся сия потайная и противная аки бы добрым нравом торговлишка кончилась, братец ты мой, плохо, не токмо для Дрезденши, а и для других. С нею пострадала и всем любезная Амбахарша, её землячка, в Конюшенной, и шведская поручица Делегринша, на Литейной. Но паче всех скоп лютости упал на Дрезденшу! Её выслали за границу, а всех её соблазнительниц земфир, без жалости, отправили на прядильный двор, в Калинкину деревню. Кабинет-министр Демидов производил тогда следствие, и многие важные модники и барыни-щеголихи сильно притом поплатились. По именному повелению государыни астронома Попова да асессора мануфактур-коллегии Ладыгина отлучили от церкви, а потом повенчали в соборной Казанской церкви, да с такими красавицами, что те молодчики и не спохватились…
– Не слыхал я про то, – сказал Мирович.
– Где тебе слышать! Ты тогда ещё в бабки играл. Да не только посетители – офицеры, поставленные на часах у заключённых на прядильном дворе девиц, и те не устояли против лукавого, ударились в волокитство на карауле, захотели бандор и гитарок послушать, песенкой побаловаться, и за то подвергались также немалому афронту и несчастью. Так вот тебе, сударь, кто Дрезденша…
– Но из-за чего ж, из-за чего? – вдруг уцепился Мирович. – Не может быть, чтобы даром всё это… мало ли куда вне фронта гвардия ходила и ходит… Кому какое дело?
– Правду ты сказал, Василий! Всегда справедлив и прозорлив! – приятно удивясь, ответил Ушаков. – Были и другие резоны… Искали, не хаживал ли к этим восхитительницам близкий в то время к другой особе повыше – Бутурлин… Ну, помощница Дрезденши, Лизута Чёрная, под кошками и покаялась…(с)
И действительно, Анна, на допросе в Петропавловской крепости, выложила все, что знала.
За три недели было арестовано около 500 иностранок и 15 русских девиц. Места для всех в Петропавловке не хватало и всех девиц перевели в Калинкин дом, бывшая шпалерная фабрика .
Бизнес-центр "Калинкинъ"
Впервые Калинкин дом упоминается , как больница в Указе Елизаветы Петровны от 1750г." О поимке и приводе в главную полицию непотребных жен и девок" Калинкинская больница - первая в России венерологическая клиника. После проведенного следствия все иностранные проститутки были высланы за границу, а русских сослали в Оренбургскую губернию.
Неожиданно эта история наделала в Европе много шума и прогрессивная общественность осудила "драконовскую" расправу над бесправными женщинами. Да и все знали, что Елизавета Петровна сама не ангел в амурных делах.
По прошествии пары-тройки лет, все вернулось на круги своя.
Постепенно проституция была узаконена. Павел Петрович, как страстный любитель порядка и мундиров в частности, обязал носить проституток желтые платья. А над входом в публичный дом зажигать красный фонарь.
Но задолго до него , в Древней Греции проститутки должны были красить волосы в светлы ( желтый) цвет волосы, а над их жилищем должен был висеть красный фаллос. Все имеет давние исторические корни.
Вот и "Заменительный билет" в народе называли желтым.
Конкуренция среди жриц любви была не шуточная. Это и содержанки. "Простушки" это ,как правило прислуга, выходцы из деревень. Модистки, белошвейки. Девушки из кондитерских. Женщины из мира театра. Хористки, танцовщицы.
Слово "хористка"означало и профессию и репутацию.
"Бедной девушке краса - смертная коса", П.А. Федотов, 1846. Третьяковская галерея, Москва
Вся аллегория картины в левом нижнем углу. Мышь и мышеловка.
Вот, что писал анонимный автор в очерках о проституции в Петербурге "Встают они поздно катаются по Невскому в каретах и выставляют себя на показ во французском театре"
Николай Павлович полностью узаконил проституцию. Т.е. государство брало эту отрасль под свой контроль.
Были прописаны правила открытия и содержания публичных домов. Четко регламентировался медицинский осмотр. Работницы публичных домов имели вместо паспорта "желтый билет", панельные имели "желтый талон".
За нарушение правил - заключение в Калинкин дом. В обязанности проституток, особенно талонных, было вменено регулярное посещение бань. Так проституция стала официальной профессией, публичные дома платили налоги.
В общем и целом, власти относились к проституткам лояльно.
На медосмотр можно было приходить под вуалью.
Из Правил содержательницам борделей, утвержденных министром внутренних дел 29 мая 1844 года:
1. Бордели открывать не иначе как с разрешения полиции.
2. Разрешение открыть бордель может получить только женщина от 30 до 60 лет, благонадежная.
8. В число женщин в бордели не принимать моложе 16 лет...
10. Долговые претензии содержательницы на публичных женщин не должны служить препятствием к оставлению последними бордели...
15. Кровати должны быть отделены или легкими перегородками, или, при невозможности сего по обстоятельствам, ширмами...
20. Содержательница подвергается также строгой ответственности за доведение живущих у ней девок до крайнего изнурения неумеренным употреблением...
22. Запрещается содержательницам по воскресным и праздничным дням принимать посетителей до окончания обедни, а также в Страстную неделю.
23. Мужчин несовершеннолетних, равно воспитанников учебных заведений ни в коем случае не допускать в бордели",
Образ падшей, нашел широкое отражение в искусстве конца XIX начала XX веков. Писали от них Достоевский, Толстой, Чехов, Куприн и др. В них видели, в первую очередь социальных жертв, готовых торговать своим телом, что бы прокормить себя и своих близких. Вокруг этих женщин образовывается некий ореол мучениц, выброшенных на обочину жизни.
Одно из лучших стихотворений А.Блока " Незнакомка" описывает даму легкого поведения выбравшуюся на свой промысел в Озерки. Дачное место, кто не знает. После того, как это стихотворение было опубликовано (1906 ),оно стало очень популярным и зачастую на свой вопрос "Как Вас зовут?" клиент слышал - Незнакомка.
Скандальная картина Ивана Крамского "Неизвестная" из той же оперы. Перед нами девушка, явно семитских кровей и ее профессия не вызывает сомнения.
Как в России часто бывает - искусство достучалось до обывателя. И спасением падших стали заниматься неравнодушные граждане считая, что выполняют некую миссию.
Примеров много. Приведу лишь один пример. Известная личность - лейтенант Шмидт, Петр Петрович, в 1889 г. он сочетался законным браком с известной проституткой со стрелки Васильевского острова Доминикой Павловой.
Его сослуживцы не одобрили данный поступок, мягко сказано, и в том же году Петр Шмидт выходит в отставку.
Отец, узнав о женитьбе сына на проститутке скоропостижно умирает .
Последовала революция, а это и новые отношения к первой древнейшей.
